Наталия Жуковская - О буддизме и буддистах. Статьи разных лет. 1969–2011
Шаманы охотно участвуют в работе научного семинара по теории и практике шаманизма, работающего в Институте этнологии и антропологии РАН, и готовы продемонстрировать свои хилерские способности, если возникает необходимость. Один из весьма незаурядных случаев, когда бурятская шаманка М. Г. Данчинова, родом из Курумканского района Бурятии, очищала от полтергейста квартиру одного из московских ученых, очень интересно описан в статье В. И. Харитоновой39.
ГОРАЗДО ИНТЕРЕСНЕЕ СТРЕМЛЕНИЕ ШАМАНОВ «ВЫСКАЗАТЬСЯ» САМИМ И НЕ ТОЛЬКО НА ТРИБУНЕ НАУЧНЫХ КОНФЕРЕНЦИЙ, НО И В ПЕЧАТИ – НАПИСАТЬ И ОПУБЛИКОВАТЬ СТАТЬИ И ДАЖЕ КНИГИ О ТОМ, ЧТО И КАК ОНИ «ВИДЯТ», КАК ПОНИМАЮТ СВОЕ ШАМАНСКОЕ ПРИЗВАНИЕ И ПРЕДНАЗНАЧЕНИЕ
В мае-июне 2001 г. в Москве проходила II Всемирная театральная олимпиада. Наряду с театральными коллективами разных стран мира, и прежде всего России, в ней приняли участие бурятские, тувинские, хакасские и московские (?!) шаманы. Бурятских шаманов представлял Б. Ц. Ринчинов (а также три его помощника), представитель агинских бурят, считающийся очень сильным шаманом в своем регионе. В рамках шаманского мастер-класса, работавшего на олимпиаде, он провел ночной сеанс камлания, которое, хотя и проходило на сцене нового здания Театра-школы драматического искусства (режиссер А. Васильев), произвело на присутствующих сильное впечатление.
Участие шаманов в научных мероприятиях – одна из интереснейших черт неошаманизма. Этот феномен можно представить как сращивание шаманизма и шаманологии, т. е. культурного явления и науки о нем. В нем есть две стороны, или два встречных потока: первый – это шаманы, идущие в науку, второй – ученые-шамановеды, желающие получить посвящение в шаманы. Последнее относится прежде всего к шамановедам из регионов, где шаманизм – национальная традиция, к ученым, у которых имеются предки-шаманы и которые считают, что их познания дают им право на посвящение в шаманы.
Гораздо интереснее стремление шаманов «высказаться» самим и не только на трибуне научных конференций, но и в печати – написать и опубликовать статьи и даже книги о том, что и как они «видят», как понимают свое шаманское призвание и предназначение. Часто причиной такого желания служит неудовлетворенность шаманов тем, что пишут о них ученые; многие научные работы о шаманизме сами шаманы считают «неправильными» и потому хотят писать сами. Многие из современных шаманов имеют высшее образование, поэтому подобная идея не кажется такой уж невероятной. Книга, описывающая внутренний мир шамана, основы его практики, написанная им самим, может стать новым источником для изучения шаманизма и, что особенно важно, современного шаманизма, источником, который даст возможность сопоставить нынешнюю ситуацию внутри и вокруг шаманизма с той, которая была изучена разными поколениями ученых начиная с середины XIX в.
Некоторый опыт в этой области уже имеется, известны несколько работ, написанных шаманами Бурятии и опубликованных в последние годы. Это книга целительницы Наёхан (Н. В. Ангараевой), дар которой восходит к виртуальному Учителю, голос которого она слышит и который через нее доводит до людей свои нравственные истины40. Это уже упомянутая выше книга Н. А. Степановой, точнее, книга литературно обработанных ее рассказов о себе и своей «жизни в шаманизме», опубликованная на итальянском языке. Еще один интересный опыт – книга Е. Х. Цыбикжаповой, бурятской шаманки и психолога, в которой ее собственный эзотерический опыт соединен с размышлениями автора о природе иррационального знания41. Особо в этом ряду следует отметить книгу Б. Д. Базарова, соединившую в себе огромный материал по практическому шаманизму (шаманский фольклор, описание обрядов, генеалогии шаманских родов, имена и адреса современных шаманов) с попыткой его научного осмысления, использованием довольно большого объема архивных материалов и достижений науки в сфере изучения шаманизма42.
ВООБЩЕ СОВРЕМЕННЫЕ ШАМАНЫ БОЛЬШЕ КОНТАКТИРУЮТ С НАУЧНОЙ СРЕДОЙ И СРЕДСТВАМИ МАССОВОЙ ИНФОРМАЦИИ, ЧЕМ ИХ КОЛЛЕГИ XIX–XX ВВ., ЧАСТО ОНИ САМИ ИЩУТ ПОДОБНЫЕ КОНТАКТЫ
Вообще современные шаманы больше контактируют с научной средой и средствами массовой информации, чем их коллеги XIX–XX вв., часто они сами ищут подобные контакты. Причины этого следующие: во-первых, исчез былой страх советских лет, что это может причинить неприятности как им самим, так и их клиентам; во-вторых, они заинтересованы в рекламе своих возможностей и потому охотно разрешают присутствовать на исполняемых ими обрядах ученым, журналистам, фотографам, кино– и телесъемочным группам.
Подводя итог всему сказанному выше, хочется еще раз подчеркнуть то, что характеризует специфику нео-шаманизма в Бурятии.
Во-первых, это возникновение нескольких объединений шаманов Бурятии, занявшихся не только культовой, но также издательской и просветительской деятельностью. Во-вторых, желание шаманов сотрудничать с учеными, участвовать в научных конференциях, дать возможность широкому читателю понять, как сами шаманы видят и ощущают себя, свой дар, свое предназначение в обществе. В-третьих, выход шаманов из своей узкопрофессиональной и узколокальной ниши в общенациональное пространство. Об этом свидетельствует готовность сниматься в кинофильмах и телефильмах, давать интервью журналистам и придирчиво следить, чтобы журналы или газеты не исказили смысл сказанного, поездки ряда шаманов в иные республики, области и даже страны с выступлениями и демонстрацией специфики собственного иррационального опыта.
Шаманы стали принимать участие в разных светских праздничных и деловых встречах. Иногда они наряду с главой Буддийской традиционной сангхи России и Благочинным Забайкальского округа Читинской епархии приветствуют участников этих встреч, конгрессов, праздников и тоже дают им благословение. Бывают и иные ситуации, когда шаманы проявляют несвойственную им ранее активность. В качестве примера можно привести следующий сюжет, ареной действия которого стал Тункинский район Бурятии.
Боги и духи Тункинской долины против ЮКОСаНачиная с 2001 г. Тункинский район (как, впрочем, и еще ряд территорий Республики Бурятия) лихорадило по поводу предстоящего на правительственном уровне утверждения проекта компании ЮКОС о строительстве нефтепровода по трассе Ангарск – Дацин, который должен был пройти по пяти районам Республики Бурятия, а также Иркутской и Читинской областям. Везде, как всякая масштабная стройка, он нанес бы сокрушительный удар по местной экологической системе, восстановление которой потом или было бы невозможно, либо потребовало бы не одну сотню лет. В Тункинской долине жертвами этого проекта должны были пасть Торская степь и четыре села, находящиеся на ее территории – Торы, Далахай, Зун-Мурино, Шулуты.
В ТУНКИНСКОЙ ДОЛИНЕ ЖЕРТВАМИ ЭТОГО ПРОЕКТА ДОЛЖНЫ БЫЛИ ПАСТЬ ТОРСКАЯ СТЕПЬ И ЧЕТЫРЕ СЕЛА, НАХОДЯЩИЕСЯ НА ЕЕ ТЕРРИТОРИИ – ТОРЫ, ДАЛАХАЙ, ЗУНМУРИНО, ШУЛУТЫ
Основной накал страстей пылал летом 2002 г., когда группа экспертов ЮКОСа должна была любой ценой получить согласие жителей этих сел на ликвидацию их хозяйств, домов, пастбищных угодий, а также священных мест, которые находятся на попадающем под строительство участке земли. Я была свидетелем тех событий. Находясь в составе группы экологов Бурятского регионального отделения по Байкалу, я участвовала во встречах с местной интеллигенцией вышеназванных сел, слышала, что думали люди по поводу того, как с ними собираются поступить, их протестные выступления не только на собраниях в своем селе, но и на встрече с представителями ЮКОСа в Кырене, где на них давили, шантажировали возможным увольнением с работы, если они не скажут «да» трубе. Кто-то не сдался, а кто-то отступил от своих позиций. Маленького человека, во всем зависящего от больших, пусть всего лишь в масштабах района, начальников, запугать нетрудно. Я читала протокол этого собрания и с горечью видела, как почти к каждому выступлению против трубы было приложено письменное заявление от выступавшего, что на самом деле он не против, если будут соблюдены законы и не будет разрушена экология. Это были 18 одинаковых, слово в слово, заявлений, явно продиктованных кем-то из представителей администрации. Можно представить, ценой каких угроз они были получены от людей, совершенно убежденных, что нефтетруба – это гибель их малой родины.
Не сплоховали только ламы, шаманы и хадаши (букв. «почитающие духов гор»). Чиновники ни правительственного, ни районного уровня их запугать не могут, так как у них есть свое «начальство» – боги и духи священных мест Бурятии. Я читала их коллективное обращение, адресованное непонятно кому – то ли президенту В. В. Путину и тогдашнему главе правительства М. В. Касьянову, то ли вообще в виртуальное пространство Космоса. Они писали о том, что священные места нельзя трогать и прокладывать сквозь них какие-либо трубы, но, не очень веря в силу написанного, провели ряд молебнов возле самых важных священных мест.
